– Это уж точно, – ухмыльнулась Тэми.

– Я знаю, что был прав, попросив лучшего специалиста, которого я знаю, о помощи. Но я был неправ, прося об этом друга, которому это может причинить боль.

Тэми прикусила губу и опустила взгляд, не зная, что ответить.

– Я идиот, и ты это знаешь. И я просто… иногда… я не понимаю, как правильно поступить. Я так привык быть идиотом, что часто не вижу того, что мог бы не быть им… Тьма, кажется, я опять всё запутал. В общем, я не знаю, что побудило тебя мне помочь после того, что я заставил тебя чувствовать. Но я очень тебе благодарен. И очень рад в очередной раз увидеть, как сильно ты можешь повлиять на то, что мы делаем. Я знаю, что, возможно, ты не захочешь больше видеть меня. Я и так достаточно долго вёл себя как последний махаки…

– Ну да, именно одна нелепая ситуация заставит меня навсегда забыть старого доброго Такуту, который готовит лучший в мире земляной чай и несёт самую интересную чушь на свете, – парировала она, – я не ожидала, что ты придёшь, но я рада, что ошибалась. И, боюсь представить, что вообще заставило этого идиота оторваться от его драгоценных исследований и прийти сюда!

Такута выдохнул с мягкой и слегка усталой улыбкой.

– Я уже достаточно много сделал и могу продолжить завтра. Но сегодня давай просто на время забудем обо всём этом и попробуем наконец-то отдохнуть?

На приёме неожиданно оказалось веселее, чем они ожидали – почти в каждом углу большого зала можно было найти компанию интересных людей за занимательным диалогом об экономике, политике, медицине… У одного из столов даже собралась группа астрономов, и Тэми невольно заслушалась их историями, обещая себе обязательно посетить обсерваторию до начала холодов. На фоне звучала недурная музыка, а в воздухе стоял аромат сладкого сыра и вина.

– Добрый вечер, почтенные тейна, – вмешался в разговор мужчина в белой рубашке. На вид ему было около сорока лет, а его разноцветные глаза светились каким-то даже подозрительным дружелюбием. Астрономы окинули его неприветливыми взглядами и дежурно кивнули в ответ, натянуто улыбнувшись.

– И хинэ, конечно, – незнакомец поклонился Тэми, – кажется, мы незнакомы. Коуи’Тинга, – он протянул Тэми руку, – для вас можно просто Коуи.

– Очень рада, – нервно улыбнулась она, – Тэми.

– О чём беседуете, тейна?

– Ни о чём, что могло бы вас заинтересовать, – колко ответил один из учёных, на что остальные ответили сдавленными смешками.

– Ох уж эти надменные звездочёты, – закатил глаза новоприбывший, – и какая нелёгкая вас занесла в компанию этих спесивцев? – он подмигнул Тэми своим зелёным глазом.

– Очевидно, весьма занимательные беседы, – пожала плечами Тэми.

– Не поддавайтесь на его болтовню, хинэ Тэми, – сказал один из астрономов, отпивая из своего бокала, – тейна Коуи’Тинга – «известный» предсказатель.

– Между прочим, весьма известный! – недовольно парировал Коуи’Тинга.

– Я бы сказал – звезда! – улыбнулся другой учёный, и астрономы встретили сказанное уже не скрываемым дружным смехом.

– Зависть – дурное чувство, тейна. Как и спесь! Пока вы прозябаете за своими телескопами за гроши, Коуи’Тинга позволяет звёздам озолотить его карманы!

– Я бы тебе рожу озолотил, шарлатан, – процедил один из присутствующих, сделав резкий шаг в сторону предсказателя.

– Ну-ну, – одёрнул его сосед слева, – мы все здесь приличные люди. И, кажется, мы говорили о Медвежьей Комете…

– Ах да, – у Тэми загорелись глаза, – неужели она правда вернётся так скоро?

– Так гласят записи Ракау – первого астронома на этих землях, сделанные столетия назад. В то время сложно было произвести достоверные расчёты, но многие его прогнозы оказались весьма точны.

– Будь ваш разум немного более открытым, – снова вмешался Коуи’Тинга, – вам было бы интересно узнать, как сильно Медвежья Комета повлияет на судьбы рождённых под знаком Медведя.

– Разве что если решит упасть прямо на крышу их дома, – съязвил темнокожий астроном.

Тэми слегка отстранилась от спорящих, окинув зал рассеянным взглядом. В первый час они постоянно были вместе, с наигранным аристократизмом дегустируя сыры и встревая в разговоры присутствующих. Когда же она отвлеклась на астрономов, Такута что-то оживлённо рассказывал в компании торговцев книгами. Однако сейчас его нигде не было видно. Плеснув себе в бокал немного вина, она поднялась наверх и, миновав немногочисленных людей, рассредоточившихся по просторным комнатам второго этажа, вышла к маленькому балкону на северной стороне здания, где и обнаружила своего друга.

– Такими темпами точно проиграешь спор, – улыбнулась Тэми, облокотившись на ограждение балкона рядом с задумавшимся Такутой, – или замёрзнешь, – тёмные тучи совсем перекрыли небо, а балкон продувался холодным ветром.

– Как раз собирался вернуться, – ответил встречной улыбкой тейна матэ.

– Тебя что-то беспокоит?

– Нет… не беспокоит. Просто много думаю, – он потупил взгляд.

– О чём? – Тэми отхлебнула из бокала и посмотрела на Такуту.

– Среди книготорговцев была мать Мо.

– Она что-то рассказывала?

– Нет. Она же меня не знает. Да и вообще не говорит об этом. Пытается выглядеть радостной, но что-то у неё не очень получается. Да и у меня девчонка из головы не выходит.

– В ней было что-то особенное?

– Не то, чтобы… – Такута задумчиво почесал подбородок, показавшийся ему непривычно гладким, – откровенно говоря, она, хоть и талантливый боец и широкой души человек, сильным умом Мо не отличалась. Ребёнок, выросший на красивых сказках, вечно мечтающий, вечно влюблённый. Её короткой жизни даже не хватило, чтобы вырасти из этого…

– И тебе её жаль?

– Нет, не жаль. Она сделала свой выбор сама. И я даже уважаю её за это, хоть и не разделяю таких необдуманных поверхностных ценностей. Но что на самом деле было интересно увидеть – так это Ри глазами другого человека.

– Она видела его другим? – Тэми устремила взгляд куда-то к горизонту, рассматривая мерцающие вдалеке огоньки центральной площади.

– Он был её героем. Сильным, умным, непоколебимым. Талантливым. И, наверное, я бы даже не стал с ней спорить, Ри и вправду не дурак. Ну… в каком-то смысле.

– Думаешь, он её тоже любил?

– Я не силён в этих делах. Он правда старался уберечь её, но… Для меня любовь никогда не выглядела бы так…

– Как «так»? – перебила его Тэми.

– Так… болезненно. Когда два человека будто зависят друг от друга. Когда их объединяет нечто разрушительное и безумное. И когда они постоянно причиняют друг другу боль. Когда он разглядел, как важен для неё, он будто бы превратил её в свою вещь, пользуясь её привязанностью. Она была его любимой игрушкой, к которой он и сам прикипел. А потом и вовсе попытался воспользоваться тем, что он важен для неё, пытаясь заставить отказаться от рейда. Мне кажется, так не должно быть, разве нет?